За 22 года существования ансамбля "Ингушетия" репертуар менялся, он отшлифовывался: какая-то новинка, проба, не оправдавшая себя, "сходит со сцены", удачные постановки развиваются дальше, идейная нагрузка движений меняется – и усложняется архитектоника танца.
 
В настоящее время «Карнавал Кавказа» с успехом заявила о себе широкой публике. В частности она имела большой эффект среди зрителей южных регионов, Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского округов, во время первых гастролей ансамбля «Ингушетия» в 2006 году с новой композицией. Полным аншлагом приветствовали композицию на фестивале «Мир Кавказу» в Краснодаре. А в 2007 году в г. Санкт-Петербурге на Всероссийском фестивале, посвященном дню народного единства композиция получила восторженные отзывы от заслуженных хореографов страны.
 
На концерте в честь 15-летия ансамбля "Ингушетия" бывший министр культуры Ингушетии, в своем выступлении, выделил из репертуара ансамбля композицию «Карнавал Кавказа», назвав ее живым и разумно устроенным, гармоничным организмом танцев народов, повествующим о лучших традициях Кавказа.
 
Ставшая классикой танцев ансамбля «Ингушетия» хореографическая композиция «Карнавал Кавказа» повествует о том, что древняя кавказская земля прекрасна и устремлена в будущее. Мягкие, плавные движения девушек в танце сменяются виртуозными движениями танцоров. Сложнейшие хореографические номера, из которых состоит «Карнавал Кавказа» не один год восторгают умы зрителей.  Легкие движения рук и воздушное кружение на пальцах – результат долгих и упорных репетиций. Выход танцовщиц под мелодию делает зримым волшебный момент, когда по гладкой поверхности воды плывет множество лебедей, один за другим превращаясь в восхитительные образы кавказских девушек. Когда любуешься танцем, невольно сравниваешь эти удивительные "создания" с жизнью древних горцев, которая была наполнена красотой, искренностью, благородством и чистотой.
 
Хореографическая композиция «Карнавал Кавказа» знакомит зрителя с историей, обычаями и традициями народов, проживающих на Северном Кавказе. Композиция вобрала в себя танцы: Перхули(Грузинский); Ганн-даган(Аджарский); Картули(Грузинский); Шолохо, Кочари(Армянский); Хевсурский; Абхазский; Кабардинский(Къафэ); Осетинский(Хонга-кафт); Чеченский; Ингушский. Движения танцоров в танце отображают красоту сильных личностей, а остальные размышления автор оставляет за зрителем.
 
КАРТУЛИ
 
Излюбленные народами танцы с сюжетной романтической канвой, и украшающие всевозможные народные увеселения и торжества, отличаются от многих фольклорных танцев особым очарованием. У испанцев – «Фламенко» и «Фанданго»; у поляков – «Мазурка» и «Полонез»; у итальянцев – «Павана»; у венгров – «Чардаш»; у французов – «Менуэт» и многие другие. А у грузинского народа – это танец «Картули». Для каждой нации любовный танцевальный дуэт, целая история культуры и нравов этого народа. «Картули» – шедевр мирового фольклора, – лицо грузинской нации, ее истинный исторический образ, на котором зиждется национальная культура.
 
В «Картули» воспет грузинский национальный женско-мужской романтический дуэт. В танце, тесно переплетенном с историей своего народа, аккумулировались лучшие национальные черты: присущие грузинскому характеру музыкальность и артистизм. В его опоэтизированных танцевальных образах раскрыто мужественное начало в сочетании с нежным романтизмом. Характерные свойства, раскрывшиеся в благородных манерах и в почтительном отношении юноши к девушке, чья женственность и грациозность выражены пластическим танцевальным языком. «Любовь стара как мироздание», и поэтому истоки этого сказания о любви следует искать в глубокой древности.
 
Танец «Картули» по содержанию имеет циклическую форму, части которой последовательно сменяют друг друга: давла – выход юноши и приглашение девушки к танцу, их дуэт, соло юноши, соло девушки, а завершающей частью является апофеоз – дуэт юноши и девушки. Все эти части пронизывает одна объединяющая мысль. В зависимости от содержания, изменяется и музыкальное сопровождение, построенное в вариационной форме. Одна и та же тема может звучать с различной окраской: это зависит от того, кто из партнеров танцует – он или она, а главное, – какая мысль заложена в развитии содержания.
 
Несмотря на то, что существуют традиционные правила, исполнители могут вносить свою корректуру в рисунок танца, не нарушая при этом танцевальной формы и основного содержания. Многообразна технология танца «Картули», хоть в нем и исключены резкие движения и прыжки. Также содержательна и его композиция; танцевальные движения сценичны и театральны – девушкам присущи легкость и плавность, юношам – благородство и выдержка, а движения полны достоинства. Кроме того, что на протяжении всего танца у исполнителя даже полы чохи должны быть неподвижны, юноша должен танцевать с непокрытой головой и неизменной улыбкой на лице.
 
Сопровождающая музыка играет немаловажную роль в раскрытии танцевальных образов и общей идеи танца. Любые изменения в мелодии, в ритмическом рисунке, в темпе или в ее настрое, – своеобразно влияют на самих танцоров, вызывая в них отклик и соответствующий эмоциональный накал. Мелодическим оборотам музыкального сопровождения женского соло характерен мягкий фон, исполняемый на саламури или дудуки, звук которых приближен к пению и подчеркивает женственность образа. Под его нежную мелодию образовывается певучая пластика тела и рук, соответствующая инструментальному наигрышу. Музыкальное сопровождение мужской партии соло, исполняемой на доли, является большим контрастом женской. Основа танцевального рисунка мужского образа фактически строится на выразительных движениях ног, превращенных в танцевальную «речь», с помощью которой создается вся эмоциональная гамма переживаний. Виртуозные приемы движений танцора перекликаются с виртуозным исполнением музыкантов. Они как бы соревнуются, время от времени, дополняя, и подстегивая друг друга.
 
Раскрытию музыкально-танцевального образа в равной мере способствует интонационная выразительность музыки, которая различными средствами: оживлением темпа, четким ритмом и увеличением силы звучания, создает динамическое нарастание. Одновременно с мастерством, артистизмом и мимикой исполнителей, музыка помогает раскрывать их душевные порывы и устремления, что в целом усиливает восприятие зрителем содержания танца. Происходит как бы творческий союз музыканта и исполнителей, совместно лепящих историю любви (начавшуюся с Адама и Евы).
 
Танец «Картули» требует от исполнителя творческой инициативы, особенного мастерства и большой выразительности. Танец парный, отличается строгостью во взаимоотношениях между исполнителями. Юноша беспредельно вежлив по отношению к девушке, не может коснуться не только ее руки, но даже одежды, он имеет право лишь любоваться ею издали. Девушка скромна, и только изредка при взгляде на юношу ее лицо озаряется нежной улыбкой. В народном исполнении в танце «Картули» пять фигур следующего содержания: 1-я фигура. Выход юноши и приглашение девушки на танец. 2-я фигура. Парный танец девушки и юноши. 3-я фигура. Танец юноши. Девушка стоит на месте. 4-я фигура. Танец девушки. 5-я фигура. Парный танец, заканчивающийся скромным поклоном друг другу. В каждой фигуре допускается творческая импровизация; рисунок танца может видоизменяться по инициативе исполнителей, главным образом - девушки. Девушка может внезапно менять направление хода, тем самым изменяя рисунок танца, так как юноша должен, не отставая, следовать за ней. Если девушка вздумает делать вращение на месте, юноша должен также делать поворот вместе с ней, спиной по ходу вращения. Построен танец в основном на скользящих движениях: «сада сриала», «укусвла», «гвердзе-свла», «ртула», нескольких видов «гасма» и т. д. Ни прыжков, ни вскакиваний на пальцы у юноши быть не должно. Несмотря на плавность ходов и движений, танец исполняется достаточно стремительно. Корпус исполнителей все время подтянут, что придает танцу величественность, подчеркивает благородство движений. В основу приводимого здесь танца «Картули» взята созданная на народном материале постановка заслуженного деятеля искусств Грузинской ССР Д. Л. Джавришвили, музыка Палиашвили из оперы «Абессалом и Этери».
 
Рачули Перхули
 
რაჭულიფერხული- грузинский (рачинский) танец
 
Рачули халхури роква. Этот танец называют "рачули огро-чогро". Он исполняется в сопрвождении рачинского пения, данный вид танца присущ опять-таки в основном западной Грузии,например, в Сванетии. И называется этот жанр "САПЕРХУЛО", от грузинского слова "пехи" - нога. История происхождения рачинского танца очень противоречива и разнообразна. Есть мнение, что танец идет из рачинской деревни Урави ( отсюда и слова в песне - "...рашовда, чамовиаре Урави, рашовда" ). Некоторые же связывают этот танец с верхне-рачинскими деревнями Сева и Парахети, о которых также упоминается в рачинском попурри. В любом случае, танец полнокровно рачинский. Этот танец не был широко известен публике ни во время легендарного Илико Сухишвили, ни вплоть до 2000-го года. Буквально за последние 7-8 лет появился рачинский танец для широкой аудитории, благодаря известному рачинскому танцору Давиду Схиртладзе из Амбролаурского района, усилиями которого и поставили "рачули", мастерски исполненный народным грузинским ансамблем "Рустави" и его руководителем Придоном Сулаберидзе. С тех пор идут разнообразные вариации этого танца, многие местные тбилисские ансамбли включили в свой репертуар "рачули", в отдельных случаях сильно отличающиеся друг от друга. Характерной чертой этого танца является любимая для всех и легко запоминающаяся мелодия, которую в разных местах Рачи исполняют по-своему.
 
Кафа-Кабардинский танец
 
Одной из важнейших групп народной кабардинской музыки является музыка танцевальная. При исключительной любви кабардинцев к танцу этому не приходится удивляться: мелодии «каф», «уджей», «исламеев» насчитываются сотнями. Слово «кафа» по-кабардински означает танец вообще, но этим именем зовется лишь определенный танец (одинаковый у кабардинцев и балкарцев). Кафа обязательно сопровождается особым ударным инструментом «пхацыч» ( от кабардинского слова «пхъэ» - дерево), представляющим собой связку чинарных пластинок, дробно щелкающих в такт танца вместе с десятками ладоней зрителей.
 
Старинные кафы часто сопровождались хоровым пением, в песне при этом рассказывалась какая-нибудь забавная история – о разборчивой невесте (Кара-Камыль) или о том, как нерадивый хозяин, позвав гостя, угощал его пловом из вороны (Енукой). Обычно такие кафы носят имена селений, где якобы произошла рассказываемая история.
 
Одна замечательная мелодия кафы – «Жан-кдеш», начиналась широким торжественным вступлением, исполнявшимся при выходе княгини с угощением для почетных гостей.
 
Музыка кафы по ритму и темпу близка к лезгинке и исполняется на диатонической гармонике с неизменным сопровождением «пхацыч»…
 
Девушки исполняют танец очень мягко и плавно. Чтобы добиться плавности движения, в прежние времена девушки занимались специальными упражнениями. Они туго перевязывали ноги выше колен полотенцем и, приподнявшись на высокие полупальцы, двигались по комнате танцевальным шагом, следя за тем, чтобы верхняя часть корпуса оставалась неподвижной.
 
Юноши исполняют танец «Кафа» также плавно, но четко и мужественно.
 
Датагуй кафт
 
Это старинный танец типа «Хонга кафта». Танец парный — мужчина и девица. Танцевался в 1850-1860-х годах. Сделав один круг с приседанием, мужчина и женщина занимали позицию друг против друга. Причем, когда девица поворачивалась налево, мужчина поворачивался направо, оба все время продолжали приседать. Так раза четыре или пять. Затем, кружась и приседая, танцующие менялись местами до трех раз. Руками раскидывать было нельзя, обе руки двигались туда, куда поворачивалась танцующая, также и танцор. Общий рисунок танца — восьмерка.
 
Хонга кафт старинный (танцевался позже «Датагуй кафта»). В 1870-1880-х гг. приседаниев «Датагуй кафта» отпадает. Парный танец «Хонга кафт» танцуется так же.
1. Девица и парень описывают круг. Девица впереди, а парень за ней.
2. Девица становится на месте и, не раскидывая руками в стороны, двигает их в сторону своего поворота.
3. Парень поворачивается в ту же сторону, куда и девица.
4. Парню разрешались более вольные и сильные движения.
5. Танцоры подвигались и отходили по линии пересечения.
6. Затем перемена мест по линии пересечения. Заканчивался танец кругом и девица отходила н место, а парень к группе мужчин.
 
Отделение во время танцев мужчин и женщин строго соблюдалось. Девица не имела права уходить из шеренги своих подруг до прекращения танцев, мужчина же мог уйти после танца и домой. Кроме того, девица делала плавные движения, мужчине же разрешалось (если он умел) танцевать даже на носках в своих поворотах.
 
Абхазские танцы
 
Абхазские танцы - неотъемлемая часть культуры гордого и непокорного народа, а также красивейшего места на Кавказе - Абхазии.
 
Абхазские танцы – имеют возможность передать настроение, характерное при исполнении того или иного танца. Через хореографию зритель может увидеть и понять целые отрезки, события из истории и жизни этого края и народа. Через танец, этот народ также рассказывает и о повседневной жизни обычных людей и о военных конфликтах, о радостных событиях и о горестях.
 
К лирическим танцам относится женский плавный танец «Лалзын», что в переводе означает «для нее». О красоте и грации абхазок писалось много, но хочется еще раз напомнить, что они были и искусными танцовщицами. В народе сохранились устные рассказы о таких интересных танцах, как «Аршышра куашара», «Балагач», «Ауапа Кацацуа рыкуашара» — танец мастериц, горных горлиц (так любовно зовут абхазок в народе), изготовлявших бурки и другие предметы одежды. Мы остановимся на танце «Лалзын». Он являет собой сложное и весьма интересное хореографическое представление.  К «Лалзын» абхазки готовились особо. Их костюмы были не похожи один на другой, ибо каждая сама шила для себя платье и вышивала к нему детали костюма, тем самым показывая собственное мастерство и художественную выдумку. Абхазки соревновались не только в грациозности, но и в полете художественной фантазии, в умении декоративной отделки одежды. Абхазские парни, собиравшиеся на народные празднества, выбирали себе в невесты девушек, которые выделялись своим мастерством вышивания. О них в народе говорили: «Ацыс мувас асахиа тылхит» («Она и птичку налету срисует»). Эти слова были высшей хвалой, оценкой созданного ею костюма. Таким образом, танец «Лалзын» исполнялся в старину преимущественно незамужними абхазками на празднествах и конно-спортивных состязаниях. Он начинался под тихий, нежный напев, в котором звучали такие слова:
«Она раскрыла свои крылья словно горлица-краса.
Ах, какая луноликая! В чье гнездо она влетит?
О, луноликая, луноликая! Не пролетай мимо меня»...
 
В такт музыке плыли красавицы, раскрыв руки, подобно крыльям птицы. Кружась, они изображали различные танцевальные узоры и завершали танец кругом, в центре которого оказывалась одна из девушек-солисток, демонстрируя свое танцевальное мастерство. Во время танца каждая из танцующих должна была побывать в центре круга и естественно, в центре внимания присутствующих. Темп танца то усиливался, то затихал, давая возможность показать лирическую окраску движений танцовщиц.
 
Они напоминали раскрывающиеся бутоны роз и колебания плакучих ив, иногда морскую волну, в конце же танцовщицы, рассыпавшись в разные стороны подобно солнечным лучам, собирались все в круг, образуя солнце. В этом танце чувствовалась и затаенная грусть, и робкая надежда на встречу с достойным сердца девушки.
 
Армянский танец  Кочари
 
КОЧАРИ — армянский народный мужской танец. Темп — от умеренного до очень быстрого. Кочари танцуют сомкнутым рядом, по кругу, держась за руки или положив друг другу руки на плечи. Вожак подаёт знак к перемене фигур взмахом платка или возгласом. Танец состоит из резких выпадов вперёд и назад, шагов с приплясом, переходящих в динамические прыжки с поворотами.  Муз. размеры 2/4, 4/4, 8/4. Ритмика упругая, импульсивная, с частыми синкопами. Кочари появился в первобытнообщинном строе, связан с культом животных. Распространён по всей Армении. Использован в балете «Спартак» Хачатуряна, 2-й симф. Тер-Татевосяна, Симф. танцах Мирзояна и др. (Источник: Музыкальная энциклопедия в 6 тт., 1973-1982).
 
Пространство в танце Кочари оценивается посредством следующих оппозиций:
1) ВЫСОКИЙ – НИЗКИЙ. Устойчивое противопоставление верхнего, горнего как божественного, светлого и низкого, низменного и темного, близкого к миру смерти – подземному миру. В танце выражается регламентацией прыжков, присядов, поднятия рук, ног, наклонов.
2) ПРАВЫЙ – ЛЕВЫЙ. Правый – активный, левый – пассивный (активность, движение – атрибут жизни, покой – смерти). В танце проявляется в направлении шагов и общем продвижении танцоров. Интересно, что армянские круговые танцы танцуются в основном вправо, влево идут лишь похоронные танцы, исполняемые при засухе, урагане, и других стихийных бедствиях и называются они буквально «неправильные, круговые» (Лисициан, 1983 г., 70-72 стр.)
3) ПЕРЕДНИЙ – ЗАДНИЙ. Заднее, как невидимое, неведомое осознается как опасное, нежелательное. Движение назад, спиной вперед – неестественное и оценивается в представлениях негативно. У западных армян движение назад, спиной вперед называлось буквально «переступить за линию жизни, идти к смерти» (Лисициан 1983 г., 76 стр.).
Интересно, отметить, что в обиходной речи при объяснении танцевальных движений, как амшенские армяне, так и понтийские греки нередко движение вправо называют «вперед», а движение влево – «назад».
4) ЦЕНТРАЛЬНЫЙ – ПЕРЕФЕРИЙНЫЙ. Центр выступает как сакральный, структурообразующий стержень, вокруг которого окраины объединяются в некий микрокосм. Движение к центру противопоставляется движению от центра.
 
Чеченский танец
 
Парный танец (танец мужчины и женщины) имеет ритуальный характер, и, по мнению исследователей, связан с космогоническими представлениями чеченцев, прежде всего с культом солнца. В чеченском мифе «Как возникли солнце, луна и звезды» рассказывается о том, что «один искусный кузнец послал к прекрасной девушке сватов, не зная, что она его сестра. После ее отказа, он взял золотую головешку и отправился к ней. Увидев его, девушка бросилась бежать. Он бежал за ней до тех пор, пока оба они не погибли. Искры от головешки превратились в звезды, от сестры осталось сияние, от брата – головешка. Они превратились в луну и солнце. И до сегодняшнего дня солнце не может догнать луну». И движение мужчины за женщиной по кругу – это движение солнца (мужчины) и луны (женщины). При этом элементы чеченского танца отражены в солярной символике, изображенной на поясных пряжках VI-V веков до нашей эры. Изломанная линия – земная твердь (море), крылатые диски по сторонам – солнце при восходе и закате, центральный диск имеет крылья, максимально поднятые вверх – солнце в зените.
 
Положение рук мужчины, разведенных в стороны в виде креста, означало солнце на восходе и закате. Положение рук мужчины, когда он сгибает руку, держа кисть у груди, а другую отставляет в сторону, соответствует изображению свастики, означающему солнце в движении. Став на носки ног, и вскинув руки над головой, мужчина изображает солнце в зените. Элемент танца  с обхватом талии партнерши без прикосновения к ее телу – затмение луны.
 
Интересную и вполне обоснованную интерпретацию рисунку чеченского парного танца дает известный чеченский этнолог Саид-Магомед Хасиев. По его мнению, чеченский парный танец – «хелхар» изначально был ритуальным и имеет мифологические истоки. Он связан с мифом о лабиринте  и восходит к дотесеевскому периоду. Как ритуальное действо хелхар имеет свой жестко оформленный рисунок, который напоминает лабиринт.
 
Ряды девушек и юношей, сидящих лицом друг к другу,  образуют квадрат или прямоугольник, при этом, тамада девушек и юношей сидят в противоположных его углах. Девушка и юноша начинают танец от «своего» тамады и поэтому им приходится придерживаться прямой диагонали, постепенно ссужая круг, пока не встретятся в центре. В этот прямоугольник и вписан лабиринт. Танец делится на сюжетные составляющие: а) вступление или разыгрывание мифологемы лабиринта и нити Ариадны;  б) «хелхар» и  в) завершение.
 
Вступление  – вход древнегреческого мифического героя Тесея в лабиринт. До встречи в центре лабиринта ни парень, ни девушка не поднимают рук. Причем, встречаются они не лицом к лицу, а левыми плечами друг к другу. Юноша поворачивается на 180 градусов  левым плечом вперед, встает на носки и вытягивает правую руку по туловищу вертикально вверх. По сути дела, он в этот момент перестает быть человеком и становится «богом». Девушка в это время делает полукруг правым плечом вперед вокруг юноши, который стоя на носках с вытянутой вверх рукой поворачивается за ней на 180 градусов. С этого момента и начинается разворачивание лабиринта, только в обратную сторону.
 
После «разворачивания» лабиринта юноша и девушка приходят не к изначальным точкам, откуда они начали танец, т.е. к «своим» тамадам. Девушка останавливается уже перед тамадой мужского, а юноша – перед тамадой женского ряда.
 
Ингушский танец
 
Ингушский танец – зародился в древние времена. На всём Кавказе он известен как «Горский танец». В Ингушетии этот танец знают как ингушский танец.
 
Фольклор и свидетельства исследователей прошлого Кавказа, говорят о том, что у ингушей в прежние времена был массовый круговой танец. Исследователи описали массовые танцы мужчин и женщин. Все, кто описывал ингушские танцы (Я.Рейнегс, И.Бларамберг, А.Зиссерман), были потрясены ими. Они пишут: «Их танец – это нечто особенное», или «Живая грациозная пляска».
 
Один из первых, кто описал ингушский танец, был Якоб Рейнегс. В 80-х годах XVIII века, находясь на русской дипломатической службе в Грузии, он совершал частые поездки по территории Ингушетии. Он описал селения Шолхи и Заурово и отметил, что Владикавказ от них же (Заурово и Шолхи) начало своё получил. Вблизи селения Ангушт он наблюдал массовый круговой танец мужчин (Гаджиев В.Г. Якоб Рейнегс о Чечено-Ингушетии //Вопросы политического и экономического развития Чечено-Ингушетии XVIII – начало XIX века. – Грозный, 1986).
 
Предание о происхождении парного (юноша и девушка) кругового танца мы находим в древнем ингушском мифе «Как произошли Солнце, Луна и Звезды»:
 
- «Это неправда. Но все-таки вот что рассказывают о том, что раньше было.
 
Был один юноша, красивый как картинка, знаменитый мастер-кузнец. Говорят, когда он работал, огонь, зажженный в его кузнице, освещал весь мир. От удара его волчьего молота сверкали молнии, весь мир содрогался от грома.
 
В то время жила одна девушка. Она жила в большой башне, в которой не было ни одного окна. Девушка никогда не выходила из башни, но она была так красива, что сияние от ее лица было видно издали. «Я посватаю ее», – твердо в сердце решил молодой человек и послал сватов. Юноша не знал, что эта девушка была его сестрой, но она знала об этом и не могла сказать.
 
- От его огня и золы померкнет мое сияние и лицо мое состарится. Не пойду я за него замуж!
 
Такой ответ огорчил юношу. Он раскалил золотую палицу, которую целую неделю держал в огне, взял ее в руки и темной ночью пошел к девушке. Увидав его и боясь встречи с братом, девушка бросилась бежать. Он побежал за ней, но никак не мог ее догнать. Они так бежали пока не умерли.
 
Искры, летевшие от раскаленной палицы, превратились в звезды. От девушки же осталось яркое сияние (светлый лик). Юноша превратился в Солнце, девушка – в Луну. Говорят, что и поныне он стремится догнать ее, пробегая круг за кругом Солнце (юноша) не может догнать Луну (девушку)».
 
В ингушском танце танцевальные элементы, тесно переплетаясь с элементами техники, помогают выработке естественности, пластической красоты движений. Танцевальные движения с использованием ритма барабана и музыки перестраивают сознание, пробуждают интуицию, снимают напряжение и укрепляют дух. Танец поставлен на элементах и движениях, бытующих в ингушской народной хореографии. Исполняется с большим и задором и темпераментом. По сравнению с чеченскими танцами, отличается большой экспрессией и резкостью В определении различия между ингушскими и чеченскими танцами служит основной ингушский ход, положения рук у девушек и у юношей. У девушек в парном танце, руки выше уровня диафрагмы и плеча не поднимаются. Юноша в танце с девушкой, руки старается не раскрывать при незначительном расстоянии.
 
Процесс создания хореографической композиции «Карнавал Кавказа» состоит из следующих этапов:
•  Выбор «замысла» хореографической композиции «Карнавал Кавказа».
•  Сбор и накопление материала. (История и происхождение танцев народов Кавказа)
•  Композиционный план.
•  Этап работы с музыкой народов Кавказа.
•  Постановочная и репетиционная работа.
•  Сценическая апробация хореографической композиции.
 
Каждое из этих направлений требовало большой работы.  В частности пристального внимания в изучении и постановке танцев соседних кавказских народов.
Танец — инструмент общественного физического и духовного воспитания, где танцевальный образ является одной из форм отражения действительности и имеет объективное познавательное и воспитательное значение. 
 
Жизнь не стоит на месте, все живое растет и развивается. 
 
Хореография всегда свежа и востребована, хореография приходит к нам, сжимая расстояния и годы. Разве не чудо, что на сцене каждый год сотни и сотни зрителей, смотря «Карнавал Кавказа» погружаются в атмосферу национальной хореографии, близкой и понятной каждому.
Куркиев Руслан Сосланбекович - художественный руководитель
хореографической школы-студии при Государственном ансамбле народного танца «Ингушетия», 
заслуженный работник культуры ЧИАССР,народный артист Республики Ингушетия

Решаем вместе
Есть предложения по улучшению работы и качеству контента нашего ансамбля? Напишите — решим!